Над огромным полем, с его речками, ручьями и оврагами, дальним лесом на юге, холмами и возвышенностями в центре стояла канонада. Палили пушки и ружья, мчались всадники и шагали колонны пехотинцев. Сотни тысяч людей убивали друг друга и делали это так яростно, что порой доходили до исступления. И лишь двое на этом обширном пространстве казались безучастными к происходящему. Один находился за порядками французов, второй — русских.
— Давайте на перегонки! — предложила графиня. — Вон до того поворота, — она указала рукой. — Там дерево приметное.
— И кто у нас хозяйка? — поинтересовался невидимый собеседник Кати.
— Будет тебе! — махнул я рукой. — Главное: живы и здоровы, пушками разжились. В конце концов, командующий прав: я только вернул то, что потерял в Смоленске. Зато Рюмину и Чубарому ордена достанутся, егерей и казаков наградят. Сочтемся славою…
Отличился на спарринге. Необходимо было выстоять двенадцать минут против троих противников. Первым противником обычно выходит кандидат на краповый берет. Следом без перерыва еще два противника, но уже «краповики». В спарринге главное не победа: нужно выстоять, не оказаться в нокауте или не получить травму. Настроен я был решительно…
Накануне я пересчитал ассигнации. Был соблазн оставить добычу себе, но я задавил жабу. Непростые деньги попались. Номера ассигнаций шли один за другим, сами выглядели, будто с типографского станка. Наверняка ополченцы грабанули казенное учреждение. Связываться с такой добычей — искать неприятностей. Да и страну, за которую воюешь, обворовывать стыдно.