— Вот, ваше сиятельство! — сказал я, вернувшись к графине и протянув ей манерку. — Выпейте и омойте лицо.
— Почему тут? — немедленно подключается Багратион.
— Доброго утра, Анна Алексеевна! — приветствовал ее лейб-хирург. — Рад видеть вас в добром здравии.
— И кем я там буду? Мальчиком на побегушках?
— Оставление Москвы стало тяжкой, но вынужденной мерой. Попытка не пустить врага в старую столицу кончилась бы уничтожением армии. Вы поступили мудро, ваша светлость.
— Вы сумели удивить государя, — сказал он в экипаже. — Это редко кому удается. Как обстоят дела с его мозолями?