– Их сиятельство князь Багратион желают вас видеть! – сообщил незнакомый мне офицер и добавил вполголоса: – Гитару захватите, господин лекарь. От адъютанта слышал: песнями вашими интересовались.
– А что предлагаешь? – заинтересовался командующий.
Он повернулся к застывшей на опушке роте и указал рукой на усадьбу.
Решив не заморачиваться, я откинул шинель. Здрасьте! Гол как сокол, даже носки сняли. В больнице это нормально, но я не в клинике. В палатах не растут дубы, а пациентов не кладут в телеги на постеленное поверх сена рядно. Шинелями их не укрывают, о соловьях вовсе молчу. Невидимый птах все также надрывался в ветвях, не обращая внимания на шевеление внизу. С чего ему обращать? У него своя жизнь…
– Дозвольте остаться при роте. Вне штата.
Встав на опушке, я нарисовал Спицыну и Егору задачи. У фельдфебеля вопросов не возникло, а вот фейерверкер заупрямился.