– Пожалуй! – кивнул он. – Только вот в каком качестве? Статский без чина, кто станет его слушать?
И вновь дружный залп ударил по ушам. Далее выстрелы зазвучали вразнобой. Гулко бахали пушки, трещали ружья, причем, как видел Берников, перезаряжали их егеря быстро, как лекарь – свой штуцер. Пороховой дым затянул поле перед полком, ветер сносил его, и тогда майор видел происходящее впереди. Уланы, теряя людей и лошадей, сумели приблизиться к полку где-то на сотню шагов, но потом все же не выдержали и стали заворачивать коней. Спустя минуту на поле впереди остались только конские и людские трупы.
– Иди! – махнул рукой Багратион. – Певун…
– Да, – ответил капитан, пообщавшись с вахмистром. – Мальчик видел у него шов здесь, – поляк коснулся левого края кивера. – Русский был без головного убора.
– Двадцать голов. Все равно лишние. Мы взяли шестьдесят пять. На оставшихся посадим егерей. Наездники из них, конечно, неказистые, но все лучше, чем пешком. Быстрее пойдем, переходы станут длиннее.
Не пишут здесь о таком. Людям во все времена нравилось подглядывать в замочную скважину. От того и в моем времени жизнь знаменитостей в центре внимания. Спешнев тоже слушает, хотя и делает вид, что ему это не интересно. А вот егеря любопытства не прячут. После ужина подтягиваются к нашему столу и, таясь в темноте, греют уши. Графиня от моих рассказов поначалу морщилась и поглядывала на дочь, видимо, решая: позволительно ли невинной девушке слушать скабрезные историйки? Но потом увлеклась и забыла. Наполеон, к слову, не единственный ходок среди европейских монархов. Император наш, Александр свет Павлович, многим фору даст. Большой любитель юбок. Хренина, будучи в Петербурге, наверняка о том слышала. Чтоб в великосветских салонах да не обсуждали? Нисколько не поверю!