Соблазнительно, но… Военный лекарь – это, прежде всего, хирург. И вот тут я облажаюсь. Одно дело вытащить пулю из ноги или зашить рану, но мало-мальски серьезная операция – и Руцкий поплыл. Легенда рухнет. И вот тут уже не орденом, а каторгой пахнет. Не любят здесь обманщиков. Хотя, где их любят?
– Все будет пучком, – успокоил я, хотя сам так не думал.
– А вот он смог! – Багратион указал на меня. – Значит, так, Трепов! Составляй письмо на имя государя за моей подписью. Приложи к нему ассигнации – фальшивые русские и подлинные французские. И не забудь указать, кто открыл подделку. За такое награда полагается. Понял?
Нас Багратион в поход не взял, велев готовить отряд к предстоящим сражениям. Спешнев огорчился. Ему хотелось блеснуть перед сослуживцами, дескать, гляньте, какой орел! Вся рота на конях, пушки есть, а вы пыль месите…
Стакан пошел по рукам. Остатки допил младший унтер, стоявший с краю, который и вернул стакан мне. Я надел его на горловину манерки.
Он указал рукой в сторону тыла. Майор повернулся. От Смоленска к ним на рысях шел конный отряд. Всадники неуклюже подпрыгивали в седлах. Не кавалерия. Отряд приблизился, и Берников разглядел мундиры егерей. «Кто это?» – удивился он и вздохнул. Если это помощь, то недостаточная – всадников даже на глаз слишком мало. Тем временем егеря подскакали ближе. Возглавлявший их офицер в чине штабс-капитана спрыгнул на землю и направился к майору. Его примеру последовал незнакомый статский в охотничьем костюме, шляпе и с ружьем за спиной. На боку у статского висел тесак, а на его шее Берников с удивлением разглядел Георгиевский крест на ленте.