— Франц. Осторожно. Вдоль берега. Ермолаев — в рубку.
— Олег. Хватит рыться. Пакуй всё. Закрой контейнеры. Возьми носилки — нам этого фрица до лодки тащить. — Ваня вынул из прихватизированного баула пистолет и отдал его Тане.
Всё оказалось значительно проще. Налётчики НЕ ЗНАЛИ, ибо действительно засланный казачок (а это был, как правильно догадалась Маша, один из гонцов) просто струсил в последний момент и уговорил остальных парней пойти "на выручку" Лужиным, а не отсиживаться "позорно" в тылу.
Маляренко, конечно, завхоза простил. Он провёл его на кухню, усадил за стол и собственноручно налил стаканчик. Мужчины как следует выпили и пришли к выводу, что всё, кроме пчёл — фигня. Впрочем, пчёлы тоже фигня и он, Иван Андреевич, надеется, что отныне Николай Семёнович, будет относиться к своим обязанностям с должным прилежанием. Не то все господряды получит ДРУГАЯ бригада.
Арбалеты же получились тупо стационарные. Как их можно было носить с собой, Маляренко не представлял и их решили 'приписать' к фортам. Вот они стреляли хорошо. Даже отлично. Да — долго приходилось натягивать струну, сделанную из расплетенного тросика, да — угол обстрела из бойниц был невелик. Но уж если эта бандура попадала…
Маляренко, забыв обо всём, застыл на месте вдали горел огонь. Маленькая точка неровно мерцала, её можно было бы спутать со звездой, висящей прямо над горизонтом, но Иван нутром почуял — это костёр. Это люди. Второй раз за эту ночь сердце готово было выскочить из груди. В ушах шумело. Сбросив оцепенение, Маляренко прочертил ножом на земле полосу, указав направление на огонь. Теперь, когда появилась хоть какая-то надежда, что он здесь не один, Иван решил поберечься. Мужчина развернулся и, счастливо улыбаясь, нырнул в своё убежище.