Полковник говорил очень тихо, так, чтобы его не слышали бойцы.
— Ой, балам, — тётя Галия продолжала причитать, но уже гораздо тише, — а Андрей Сергеевич то, всего на два дня маму пережил. Вот так. Ой-ё!
— Мы все теперь — ВАША семья. И казнь — это не наказание и не проявление жестокости. Это послание. Всем остальным. "Мою семью не трогать"!
Перевернувшись на спину, Вил долго смотрел в светлеющее небо и наблюдал, как одна за другой на нём гаснут звёзды. Вокруг не было ничего. Только солёная вода и небо над головой.
Бахчисарай в будущей схватке за власть твёрдо обещал соблюдать нейтралитет.
Маляренко проснулся на минуту, вспомнил сон, почувствовал укол совести, перевернулся на другой бок и снова заснул.