Шабельский смотрел на сидевшего перед ним человека и искренне ему сочувствовал. Проклятый кривой прибор ошибся, минимум, на одиннадцать лет и занёс их позже чем было нужно. Но всё равно — так было лучше. Лучше, чем чем то, что пришлось пережить ему, Олегу Шабельскому. Крики прощания родных, близких и друзей на железнодорожном вокзале его родного городка до сих пор стояли у него в ушах. Шабельский утешающее хлопнул друга по плечу и тихо велел всем уйти с крыши.