— Босс, этот "байдарочник" — или из спецназа, или из ОМОНа, никакой он, нахрен, не водила. — Стас делал вид, что перешнуровывает ботинок.
Ваня хотел было сказать 'жаль', но осёкся. Ему не было жаль, ему было наплевать на пробойник. Он был сыт по горло всеми этими путешествиями. Хотелось к Маше. Домой. К детям. К Анечке и Ванечке.
— Ушли, точно ушли. — От радости Володька прыгал до тех пор, пока не вляпался в засохшее собачье дерьмо. Восторженные вопли сменились матом и проклятьями, отчего настроение Ивана, осторожно шагающего по изрядно загаженному берегу ручья, стало просто отличным. Твари исчезли, солнце светит, ветерок уже не холодный. Что ещё надо? Вон "у соседа корова сдохла — пустячок, а приятно".
— Будет у тебя экзамен. Сделаешь с ним всё, чему он тебя научит. По уму сделаешь. Начнёшь через месяц и смотри, — глаза Ивана засверкали, энергия ощутимо била из него, заставляя громилу уменьшаться в габаритах, — если он сдохнет до моего возвращения, или сойдёт с ума… ты меня ОЧЕНЬ разочаруешь, понял? А так… да хоть пусть от него один обрубок останется…
Во-вторых, Олегу было дано задание хоть чему-нибудь их научить. Конечно, парни они и так были неслабые и кулаками помахать умели — другие тут не выживали, но всё-таки… Это резерв, а резерв должен быть обучен.
Ванин счёт к экспериментаторам возрос до заоблачных высот.