Маша внимательно читала написанные латиницей русские слова.
— Вот. — Спиридонов вытащил из кармана мятый листок. — Письмо. Иван попросил меня передать те… вам лично.
— Поняла, поняла. А может, бедной девушке просто жарко в одежде?
— Ладно, Маша, кушать давай. Пока прохладно, до Звонарёва на велосипеде съезжу. Может, соли выделит.
Ваня открыл глаза, осторожно потрогал языком развороченную челюсть и огляделся. Звонарёва было не узнать — оба глаза заплыли, губы, как оладьи, а нос, похоже, сломан. Они оба лежали в тенёчке под деревом, крепко, но не туго связанные, и были, по-видимому, пленниками.
Маляренко почувствовал, как у него бешено забилось сердце.