— Папа! Я тоже пойду! — Аня повернулась к мужу и очень похоже изобразила свою мать. — Милый, не спорь. Я теперь за тобой всюду. Ой! Папка! — Девушка прижала руки к груди.
Маляренко помотал головой. В ушах стоял мамин голос. Её слова о районном дурачке Эдике.
А потом заспанная Оля увидела, как её лучшую подругу за косу поднял в воздух незнакомый мужик. В эту самую секунду по коротким стриженым волосам девочки скользнули чьи то пальцы.
К концу марта в каждом из двенадцати домов Севастополя было электричество.
— Я знаю, — Мария стрельнула глазами на мужа. — Таня мне так и сказала. А я ей верю. Сначала я ей хотела глаза выцарапать, но потом подумала — а куда ей идти? Делить тебя я с ней не хочу, но и гнать рука не поднимается. А пока ты, носорог бесчувственный, месяц по походам шлялся, мы даже подружиться успели.
— Один год, полковник. Всего один год. Обещаю.