Иван понял. Понял это и полковник. Алексеев скрипнул зубами.
Бельгиец оторвался от созерцания палубы и кивнул.
На заднем дворе, возле ручья густо заросшего орешником, царила суета — детвора обдирала спелые орехи и, едва не ломая зубы, пыталась их грызть. Треск стоял такой, что встревоженные родители подзатыльниками прекратили это безобразие, велев собирать орехи в пакеты. Про запас. Из печи, стоявшей в тени дерева, давно валил дым, а из котла доносилось бульканье и аромат.
— Вооот. А потом рядились долго. Спорили. Орали. Каждую копейку считали. В общем, согласились они с тем, что по совести говоря, их хуторяне налоги платить должны мне.
В прошлом Владимир Романов был типичным представителем "золотой молодёжи". Родившийся и выросший в престижном районе столицы, в богатой и успешной семье, он всегда получал, что хотел. До четырнадцати лет жизнь его была легка и непринуждённа. Всё изменилось в тот день, когда его отца, владельца одного из первых частных коммерческих банков, застрелили по дороге на работу. Сразу со всех сторон посыпались неприятности, всплыли непонятные кредиторы, и начались "наезды" налоговых служб. Деньги закончились, и его мать, женщина умная и осторожная, продала почти всё имущество, сохранив лишь небольшую квартиру на окраине Москвы, в своё время доставшуюся им за долги. Там, в спальном районе, Володя Романов и заканчивал обычную среднюю школу.
— Вид у тебя унылый… Ладно, давай плохую новость. — Глаза у Коли в предвкушении такой добычи, загорелись.