— Три. Может месяц. — Маляренко усмехнулся и потряс трёхпалой рукой. — Там у меня кое-какие дела остались. Урегулировать бы надо.
Свет снова вырубили и телевизор погас, погрузив комнату в непроглядную тьму.
На ногах привычной тёплой тяжестью дрых Бим. За капроновой стенкой звякала посуда и бубнили голоса.
— Спасибо, Серёжа. Иди, отдыхай. Мне подумать надо.
Маляренко осёкся. Простецкое лицо лейтенантика вдруг потяжелело и закаменело.
Привезя первую партию невольниц, Маляренко впервые столкнулся с открытым бунтом. Драки между "женихами" за желанную добычу и делёж понравившихся женщин постепенно переросли в откровенную агрессию по отношению к Хозяину. Богатой и комфортной жизни Маляренко завидовали все. Но молча и внутри. А тут, что называется, прорвало.