Как я понимал, речь шла об опыте человеческого плода в утробе. Я даже представить себе не мог, на что это похоже. Наверно, думал я, какие-то всполохи света, приглушенные звуки из окружающего мира, рокот материнского кишечника, давление на тело - словом, что-то неописуемое, эдакое парение в невесомости, скрещенное с американскими горками.
Я видел экран хорошо. На нем было разлито сероватое мерцание, в котором нельзя было выделить ничего осмысленного.
— Эта твое личное дело. С ним ознакомятся и другие. Наши старшие.
— Нет, что ты. Совсем наоборот. Просто мне пора.
— Это из плохой партии, - сказал он. - Там что-то такое есть…
— Не, правда. Один недавно пятьсот мертвых душ по ведомости провел, я тебе рассказывал? Три раза подряд. Сначала как фашистов, потом как пидарасов, а потом как православных экологов. В общем, на кого страну оставить, найдем.