Через некоторое время мы очутились в мастерских, где кузнец сковал мне руки цепями, которые невозможно было разорвать, и обул ноги в кандалы. Я знал, что ничего не добьюсь, если окажу сопротивление, разве что буду избит до бесчувствия. Я не хотел быть избитым до бесчувствия и поэтому не сопротивлялся.
— Через месяц, — продолжала Муари, — дочь моя вернулась. А еще через несколько месяцев, родив сына, Мартина, она покончила с собой. Что ты на это скажешь, принц Рэндом?
Не успели мы свободно вздохнуть, рядом с нами оказались еще два рейдера, и нам пришлось бежать. Один из наших кораблей только что вышел победителем из неравного боя, и я перешел на него с остатками команды, так как флагман получил повреждения и сильно кренился на борт.
— Черт! Лучше бы ты его убил! — Он запнулся. — Впрочем, нет. Тогда тебе удалось бы захватить власть, а против Эрика у меня шансов больше… Хотя кто знает? Каковы твои планы?
— Ни при чем? — повторила она. — Послушай, неужели ты сам решил рискнуть?
Я наполнил кружки пивом и решил проверить на Эвелине свое видение.