Динго протягивает руку и берет стакан с соком, который нам привозит один из местных «новых индейцев». Иногда затеи моего заместителя при воплощении их в жизнь приобретают причудливые формы. Несостоявшийся шаман, напрасно ждавший смерти своего предшественника, вконец укуренного старика, не смог занять его место. Задвинул его в угол совершенно новый претендент, прошедший ускоренные курсы фельдшера в форте. Правда, тут помог несчастный случай на охоте с вождем племени. По всем канонам жить товарищу оставалось совсем чуть. Да, на его счастье, рядом оказался Шоно, в компании Кати и охраны из нуму, собиравший лекарственные травы. Вовремя оказал помощь прямо на месте, а потом забрал бедолагу в госпиталь, наплевав на возражения соплеменников, поначалу не хотевших отдавать вождя на «растерзание» бледнолицему колдуну. Выходил болезного, заодно подлечил другие болячки, подкормил витаминами, да так удачно, что весьма пожилой, по местным меркам, индеец почувствовал вторую молодость.
Свое творение мы вручили нашим визави, сопроводив его и устными комментариями. Со стороны испанцев на переговорах, кроме командующего эскадрой и нескольких его офицеров, присутствовал, естественно, и капитан Рамирес. Для него, а в его лице и для вице-короля, мы подготовили неубиваемый козырь. Догадались? Правильно, давно обещанные через падре координаты золотого месторождения в Испанской Луизиане. С оценкой запасов драгметаллов, прикидочными расчетами потребного количества рабочей силы, даже схемой коммуникаций от ближайших испанских поселений.
А как весна только настала, ушел в устье Орегона, в свою усадьбу, что у клатсопов. Я ишшо осенью от знакомых нанаймов, что с Нутку, слышал, будто к ним прошлым летом заходили большие корабли с белыми, вроде бы испанцы. Ну, и решил, что, может, и в этом году кто-то из них возле наших берегов объявится. И правда, уже когда весна к лету пошла, в орегонское устье зашло большое судно с двумя мачтами. Правда, не испанское, а бостонское, капитана его Грей зовут. Встретились мы с ним, очень он удивился, что в этих местах уже белый человек обустроился. Я ему и сказал, что, мол, русская здесь крепостица мною поставлена. Чтобы, значит, он меня не вздумал просто так оттуда согнать. Он, правда, предложил сначала мою усадьбу ему продать, а когда я отказался, сославшись, что права такого у меня нет, то предложил уже, чтобы я для него товар у местных скупал и выменивал. Поскольку тамошние дела мне хорошо известны, обещал не обидеть с долей от той торговли. Здесь я, подумав, согласился, при условии, правда, что компанейские об этом знать не будут. Он засмеялся, сказал, что понимает, на этом и порешали. Понятное дело, что плыть с ним у меня не было никакого желания. Попервой, он тогда бы точно ту мою усадьбу отжал, окажись я у него на судне и поплыви с ним куда. Да и плыл он на север, за меховой головкой, к Кенаю и Алеутам ближе, то есть в самые компанейские места. А мне туда лезть не резон, поскольку я за той компанией числюсь, и все мои здешние приобретения они к рукам прибрать могут, а меня, чтобы не мешался, ишшо и законопатят куда-нибудь, откуда дай Бог просто вернуться целым. Грей этот мне ишшо рассказал, что на юге от Орегона, в калифорнийских землях, какие-то русские расположились, которые к нашей компании никакого отношения не имеют, а скорее у испанского короля в подданстве. Все меня выспрашивать пытался, за каких русских я эту усадьбу держу, уж больно ему знать это хотелось. Похоже было, что тех калифорнийских русских он даже более опасается, нежели компанию. Ну, я ему что-то определенного говорить не стал, туману напустил да на то, что речь его плохо понимаю, сослался. Пусть что хочет, то и думает. Зато поторговал я с ним неплохо, у меня шкур земляного зверя был запас, в основном бобра, да морской выдры немного, почти все я это у него и сменял. Выменял фузею неплохую, свинца-пороха запас да немного железа на остатки. В общем, на том мы и распрощались.