В общем, так и получилось, что к осени начал я уже печки класть, как пирожки печь. Благо что простенькие их делал, куда там до наших, со сводами большими. Да и насобачился уже за последние пару лет. Так что к середине осени и у нижних чинуков, и у клатсопов, с кем договаривался, работу эту сделал. И даже бочки собрал из тех заготовок, что у меня были. Их у меня на месте сразу все и выкупили. Да тут ишшо и нуткинские приехали, да мне цукли и шкуры морского зверя привезли. Одним словом, по осени я снова богатым оказался, товара разного у меня прилично получилось. А тут осенний лосось на нерест пошел, причем самый крупный из них, который там чинук-рыбой зовут. Для многих окрестных народов это событие, чуть ли не как страда для расейского мужика, когда один день весь год кормит. Вот мне местные и предложили вверх по Орегону сплавать, до порогов, на главные рыбные тони по той реке. Подзаработать, да и бочки, те, что ладил, починить, если потребуется. Они их пользу для заготовки рыбы уже понять сумели к тому времени. Так что вторая половина осени у меня там прошла, на орегонских порогах. Да на Вилламет заодно заглянул, что с юга в Орегон впадает сразу за прибрежными горами, дальше тамошних порогов поднялся, есть и там свои такие. Вообще порожистых рек да водопадов по тем местам хватает. Там же как вдоль моря идет большой кряж горный, дальше от него, в глубь материка верст на сто ишшо один точно такой же тянется. И так же с севера на юг. А промеж них, южнее Орегона, долина протянулась, большая, с рекой Вилламет посередке.