– С чего бы? – удивился я. – Нормально мне живется. Если бы не эти ваши потусторонние тайны, в которые довелось вляпаться, так и вовсе… А теперь все, пропало лето. Ладно, это лирика, я сказал, ты услышала, работаем дальше. Вот скажи лучше, кто такой Карл Августович? Я так понимаю, он человек не сильно простой, иначе бы мы к нему на прием куда легче попали.
В данный момент я наворачивал ложкой тирольский пирог с ежевикой, причем прямо из круглой пластиковой тары. Ну а чего? Я не Белоруцкий-Белосельский, мне можно. Мы не из князьев чай.
И снова я услышал голоса предметов еще до того, как массивный ящик был извлечен из ячейки.
– Не, – помотал головой я. – На кого учился, тем и стал. Вон, видишь кусочек стекла? Там мой кабинет, и я называю эту брешь окном.
– Отвлеченными категориями мыслишь, – усмехнулся Генка, снова беря в руки металлоискатель. – Год на год не приходится. Опять же сохранность важна.
– Ну да, маленько поправился, – признал мой неожиданный собеседник и похлопал себя ладонями по животу, распахнув дорогой пиджак. – Но не жир, не жир. Мышцы!