— А я вам сейчас продиктую, — сказала Аглая, поворачиваясь к нему; — готовы? Пишите же: “Я в торги не вступаю”. — Теперь подпишите число и месяц. Покажите.
— Вот так-то лучше! — схватился за ключ Лебедев и, ядовито усмехаясь, побежал в соседнюю комнату. Коля остановился, хотел было что-то заметить, но Лебедев утащил его за собой.
— Знаю, что тяжело, да мне-то дела нет никакого до того, что тебе тяжело. Слушай, отвечай мне правду как пред богом: лжешь ты мне или не лжешь?
— Князь, но кого же подозревать-с, рассудите? — умилительно заключил Лебедев, и что-то лукавое проглянуло в его усмешке.
— Никогда не будет того! — горячо вскричал Рогожин.
— Ну, это уж чорт знает что такое, эдак расстегиваться! — заорал Фердыщенко: — что за феноменальное слабосилие!