Чего ж не понять-то, стыдно! Супружница егойная и так не подарок, а за глупость такую поедом есть будет до конца жизни. И обчество, опять же. Есть такие, кто в «Аду» бывал не раз, но всё шито-крыто. А Дмитрий Палыч запропал сперва на полтора дня, а потом белым днём, обосцаный, на четвереньках.
— И ты прости меня, Максим Сергеевич! Не принял я во внимание, что твоими устами бока твои отбитые говорят!
Коленца непростые, многие и показать-то не могу — так, словами ишшо объясняю.
— Собак! — Женщина внезапно соскочила с дивана, где полулежала, и ухватила полицейского за мундир, — Спустите собак!
— Да рази можно так при ём говорить, дурак бородатый! — Затопала хозяйка ногами, задыхаясь пуще прежнего и покрываясь красными некрасивыми пятнами, — После твоих-то слов что я для него?!
Может, местечко нашёл получше, в городе-то, а может — дома ему местечка не нашлось. Бывает и так, меня хоть взять.