— Пока в плотном кольце. Работаем артиллерией. Генштаб считает, что пока вводить в город мотопехоту еще слишком рано. Рискуем заполучить еще один Грозный. Помнишь первую кампанию?
— Оно понятно, — соглашаюсь, немного подумав. — Тут никаких проблем с радиацией не было, а там, как я понял, облучиться все еще можно запросто, если в вопросе не разбираться. А у нас в нем, как раз, никто и не разбирается.
— Ладно, тогда мы сами. Рус, спроси у этих басмачей, кто они такие и какого хера им от нас нужно?
— Почему? — голос у Тюкалова звучит глухо, словно из бочки. — Потому что там орда, Вовка. Не военный отряд, не мародерская банда, не разведгруппа. Орда. Вся, мать ее, в полном составе.
Полковник отключается, а буквально через пару-тройку минут со стороны позиций бредунов мы слышим страшные, полные муки и боли крики. Крики человека, с которого заживо снимают кожу. Когда Шутей замолкает, Полковник снова выходит на связь.
— Да я тебя уже раза три спросила: «Кушать будешь?», — участливо смотрит на него Маришка. — А ты сидишь молчишь, только железяку свою в руках крутишь…