Идти в город с Луком вызвалась Нега. Он даже возразить не успел, как сестра смыла с лица краску, мгновенно натянула на себя любимое льняное платье, спрятала косы под хиланский платок, обратившись в скромную селянку, ухватилась за руку названого брата и едва ли не вприпрыжку зашагала рядом. Вроде бы ничего похожего: он чуть повыше, она пониже и значительно тоньше, она в платке, он в колпаке, у него глаза зеленые, у нее — черные, она в льняном в синеву платье, он в серых холщовых портах и такой же рубахе. Ничего похожего, а посмотришь издали, приметишь, как ноги ставят, как спину держат, как руками взмахивают, — ну точно, если и не двойняшки, все одно брат и сестра. Лук давно знал об этом, не раз слышал в спину: одна кровь или вылупки из одного гнезда, — даже удивляться перестал. Вот только сам он не мог понять: сестрой считает Негу или еще кем, все ему чудилось, что больше она ему, чем сестра. И Самана казалась большим, чем мать, хотя бы потому, что возилась с ним как с родным, хотя ни кровь, ни родство не заставляли ее тратить время на упрямого мальчишку. И Курант был большим, чем отец, пусть и не баловал парня ни добрым словом, ни взглядом. Лук даже улыбнулся этой мысли.