Он начинал что-то понимать, но понимание все еще было подобно клочку тумана в жаркий летний полдень.
— Он хотел убить себя, — всхлипнула Лала. — Девяносто, девяносто один… Он почти все время связан.
— Проход на ту сторону один. — Она говорила неторопливо, посматривая вокруг.
— Идемте есть, — заглянула в комнату Лала.
«Понятно», — закивали остолопы и в самом деле бросились выполнять приказание бегом. Эпп только вздохнул, надо было ведь еще и запомнить, что высокий и смуглый здоровяк — Хап, а кучерявый суетливый коротышка с вечной улыбкой, от которой, правда, теперь и следа не осталось, — Хаппар. На лбах у них написать, что ли?
— Может, и не тронет, — раздраженно кивнул Луку и снова поднял голову к дозорным Харава. — Если удовлетворится мякотью этих дураков.