— Сейчас посмотрим, кто не видит, — раздраженно откликнулся обладатель овчинной шапки и третий удар нанес уже чуть сдержанней.
Никто не остановил Лука до самого маяка. И ни один соглядатай не увязался за ним. Или потому, что утренние улицы были пустынны. Или потому, что, неожиданно для самого себя, в одежде, которую он снял с одного из подручных Алкистана, он оказался похож на многих. Хотя бы в порту, который, несмотря на ранний час, уже шумел. Именно в этой одежде он был своим. И охранники, которые стояли на воротах порта, взглянули на ярлык Лука так, словно это был ярлык их старшины. Несколько раз Лук замечал, что незнакомые люди кивают ему, и он кивал им точно так же.
Если бы Курант оказался поблизости, да волею Пустоты получил бы обратно свои глаза, он не поверил бы им. Его бывший напарник, чье имя странно совпадало с именем клана Смерти, за десятилетия нисколько не изменился.
На первый взгляд в щель, которая была прикрыта павшим животным, не прошла бы даже голова Лука, но он стал послушно стягивать одежду. Нега скинула с плеч мешок.
Разоружившиеся участники поднимались по лестнице, по краям которой стояли воины Хурная.
— Точно так, — закашлялся старшина проездной башни, который, как и все стражники, стоявшие в дозоре у северной стены, не должен был забыть происшедшего до конца своих дней. Но сейчас Квена интересовали не подробности ночной схватки, которую из-за вспыхнувшего пламени в подробностях разглядели многие стражники, а то, что случилось в смотрительном доме. Согласно докладу одного из ловчих Далугаеш ушел вместе с бабой из клана Смерти в него и исчез там. Квен послал туда старшину проездной башни, а когда тот вернулся с выпученными глазами, пошел внутрь сам. Ловчие, которые провели всю ночь в засаде на храмовой площади, бродили по дому с обескураженными и испуганными лицами. Во дворе дома стояла пустая клетка и лежала с обломками меча в руках мертвая Хурта.