Татарский вошел в коридор, и ему стало еще холодней от сырости. «Когда же одеться дадут?» – подумал он. Коридор был длинным, но Татарский не видел, куда он ведет, – было темно. Иногда под ноги попадал острый камушек, и Татарский морщился от боли. Наконец впереди забрезжил свет.
Как и было обещано, через несколько минут на поясе у него зазвонил пейджер. Татарский снял с ремня черный пластмассовый ящичек. В его окошке были слова: «Welcome to the route 666».
Татарский вопросительно посмотрел на нее.
– Что это ты, интересно, знаешь? – спросил Фарсейкин.
Встав со стула, Гиреев открыл покосившийся настенный шкаф и вынул оттуда газетный сверток.
– Сам увидишь, – ответил Гиреев. – Еще будешь их на зиму сушить.