Гиреев, видимо, понимал, что с ним происходит.
– Вот, – сказал он, кладя банкноты на прилавок. – Так с каким духом входить в контакт?
– Теперь ролики по телевизорам. Новый тип.
Он вынул из кармана узкий футляр, открыл его и протянул Татарскому. В футляре лежали тяжелые, красиво-уродливые часы из золота и стали.
– Да ты смотри, смотри, – сказал Гусейн, схватил его за волосы и повернул лицом к экрану. – Весельчак гребаный. Ты у меня долыбишься…
– Кто говорит – чечены, а кто говорит – менты. Что-то там из-за бриллиантов. Темное, короче, дело… Ты куда?