Цитата #719 из книги «Вонгозеро»

— И не открывай, — сказал он тогда, — если тебе так спокойнее. Только я никуда не уйду отсюда, ты же понимаешь, да?

Просмотров: 5

— Ладно, поехали, Наташка, — отозвался Андрей тут же, — удачи вам, ребята, — и похлопал Сережу, который направился было к своей машине, по плечу; Сережа машинально тоже потянулся, чтобы обнять его, но рука его зависла в воздухе.

Просмотров: 2

— Ребята, я выйду? — раздался в динамике голос Андрея, и, не дожидаясь ответа, его рослая фигура показалась на дороге и широко зашагала в нашу сторону. — Есть одна идея, — сказал он, подойдя поближе, — нам понадобятся запаски и несколько досок.

Просмотров: 2

Как только мы вошли в лес, выяснилось, что провожатый у Сережи не один — кроме незнакомца в камуфляже, показавшегося нам вначале, я заметила еще одного, одетого в белое; этот, второй, явно не планировал попадаться нам на глаза — аккуратно ступая, он все время держался метрах в десяти за нашей спиной, и я вряд ли вообще заметила бы его, белоснежного, если бы не ветки, иногда хрустевшие у него под ногами. Мне хотелось догнать Сережу и поговорить с ним об этом человеке в белом и о человеке в камуфляже, мне хотелось спросить — почему ты думаешь, что эти люди не причинят нам никакого вреда, особенно после того, как они отобрали у тебя ружье и разбили тебе лицо, мы пошли за тобой, оставив все, что было у нас с собой — машины, ружья, еду, без охраны посреди тайги, почему ты так уверен в том, что им можно доверять? Но Сережа шагал впереди, сразу за человеком в камуфляже — шагал широко и быстро, словно торопился куда-то, и ни разу не обернулся — даже для того, чтобы убедиться в том, что все мы, остальные, поспеваем за ним.

Просмотров: 2

Я ни разу не спросила его, мне даже не пришло в голову — хотя на столе в кабинете стоит фотография, светлая челка, широко расставленные глаза, раз в неделю — иногда чаще — Сережа обязательно ездит его проведать, сегодня у тебя выходной, Анька, мы как-то привыкли не говорить об этом — когда он возвращался, я спрашивала дежурно — как малыш? — и он отвечал парой фраз — нормально, или — растет, и ничего больше не рассказывал, я не знала о том, каким было его первое слово и когда оно было сказано, какие он любит сказки, боится ли темноты; однажды Сережа спросил — ты болела ветрянкой? — и я поняла, что мальчик болен, но не спросила, высокая ли температура, чешется ли он, хорошо ли спит, а просто ответила — да, мы оба болели, и я, и Мишка, не волнуйся, мы не заразимся. Возможно, дело было в том огромном, удушливом чувстве вины, с головой захлестнувшем меня в то время, когда Сережа уходил ко мне от матери этого двухлетнего тогда мальчика — уходил по частям, не сразу, но все равно очень быстро, слишком быстро и для нее, и для меня, не дав нам возможности свыкнуться с новым для нас обеих положением дел, как это часто делают мужчины, принимая решения, последствия которых торчат острыми рыбьими костями до тех пор, пока женщины не находят способа обернуть и спрятать их незначительными, но ежедневными маленькими усилиями, в результате которых жизнь снова становится понятной, а все случившееся можно не только объяснить, но и оправдать. А может быть, дело было вовсе не в этом — просто ни женщина, которую он оставил из-за меня, ни я сама по какой-то необъяснимой причине не сделали ни малейшего шага для того, чтобы наши миры, в центре которых — почему-то я знала, что это так, — находился Сережа, пересеклись хотя бы в чем-то, хотя бы в нашем общем отношении к маленькому мальчику, которого было бы так легко полюбить — просто потому, что он не успел еще сделать ничего, чтобы этому помешать.

Просмотров: 4