— Марина, вынь у нее изо рта ракушку, она подавится, это все-таки не конфета.
— Нет, ничего не чувствую, — сказал он наконец и покачал головой. — Я все думал, когда же это случится. С самого начала я все время думал — рано или поздно мне придется это сделать. Понимаешь, Анька? Рано или поздно мне придется убить кого-нибудь. Я же убил его, да? — Интонация у него была вопросительная, но он так и не обернулся, как будто говорил сам с собой, и поэтому я ничего не ответила — никто не ответил.
Сережа кивнул, лицо у него было расстроенное.
— Он вернется, — негромко сказала Ира где-то совсем рядом.
Доктор открыл было рот, чтобы ответить ему, но потом заморгал глазами и больше уже ничего не говорил.
— Марина, — Леня обернулся уже с порога, — мы едем не в Куршевель, ну на фига тебе там цацки твои, — и, не дожидаясь ответа, вышел за дверь.