Слизь, оказываясь вне утробы Твари, молниеносно затвердевала, обращаясь в подобие каменных стрел. Одним движением Кай разбил свистнувшие в него снаряды. Осколки не успели еще упасть, как Топтун, всхлипнув щупальцами, скакнул высоко в воздух и, приземлившись, выбросил в болотника еще одну порцию слизи. Крутнувшись, Кай отбил и этот залп каменных стрел. Опустив меч, он почувствовал, как заныла от удара рука.
Порыв промозглого ветра, хлестнувший из очередного переулка, швырнул в лица караульным пригоршню снежной крупы. Зой витиевато выругался. Ли молча отер бороду.
Черное тело неожиданно вздрогнуло. Волна дрожи передалась и советнику. Мягкий живот Гархаллокса сильно колыхнулся, пряди седых волос и борода на мгновение вздыбились, словно от порыва ветра. Первый королевский советник рывком отнял руку и отшатнулся. А затем открыл глаза, тяжело дыша…
Равв поднялся на ноги. Из-за ближайшего валуна показался гвардеец с обнаженным мечом в руках, тщедушный и коротконогий, даже странно было, как он пополам не сгибается под тяжестью своей кольчуги и шлема. За гвардейцем следовал отряд ополченцев, облаченных кто во что горазд и вооруженных чем попало. Ополченцев было человек десять, и большая часть их щеголяла окровавленными тряпками, прикрывавшими полученные во вчерашнем сражении раны. Равв поискал глазами того великана, которого представил себе, слушая разговор, но не увидел.
Очень долго не происходило ничего. Все тот же тусклый сумрак, все те же диковинные деревья, окруженные призрачным неясным светом.
— Ты — истинный король Гаэлона, — сказал эльф. — И твоя жизнь священна. Эти воины должны гибнуть за тебя, а не ты должен гибнуть за них. Посмотри на меня, рыцарь. Не прячь от меня своих глаз…