Подобное отношение унизило бы Литию как принцессу.
— Болен? — вопросительно проговорил Константин, кривя шею, чтобы заглянуть в лицо графу.
— Надо подниматься выше! — крикнул еще Боргард. — Линия обороны прорвана в нескольких местах. Западные тропы кишат чудищами. Все, что осталось, — это узкий коридор. Левый фланг держат мои ратники. Правый — воины барона Траггана.
Единственное, что понимал генерал, — варварская тактика мятежников попросту не могла сработать; это противоречило и здравому смыслу, и основам воинского искусства. Вторгнувшись малыми силами в сердце громадного войска, мятежники были обречены. Рано или поздно их задавят количеством, зажмут в гибельных тисках, перебьют и затопчут… Но почему же этого все еще не происходит? С какой яростью надо биться, чтобы сдерживать противника, превосходящего тебя втрое, вчетверо?! Но с какой бы яростью они ни бились, скоро им конец…
Он выхватил меч, краем уха уловив звенящий смех эльфа, стоявшего рядом.
Выхватив меч, он пошел к тропе. Телохранители, оставив своих коней, поторопились за ним. Гаер слышал их речи — испуганные и растерянные. Они считали, что генерал помешался из-за гибели сына, что он — не в своем уме. Он даже не пытался их разубедить.