— Мне захотелось размяться, сэр Кай, — весело ответила Лития, — вы не составите мне компанию?
Лицо северного рыцаря было страшно бледным. Угрюмая темень залегла в резко обозначившихся морщинах на лбу. Рот был плотно сжат, бровь над правым глазом набухла багровой гулей, а на левой щеке змеилась длинная кровавая ссадина.
Впрочем, наступить на пузырь Нат не успел. Пузырь, заострившись сверху, лопнул, открыв черную подземную дыру, из которой почему-то совершенно бесшумно выпрыгнуло жуткое существо, имеющее вполне человеческие очертания, но словно слепленное какой-то диковинной магией из пыли и мелких камешков. На башке существа взлетели и опали длинные серые щупальца. За первым существом из дыры под валуном показались другие… Двое… Трое…
От кавалькады, двигавшейся впереди кареты, отстал рыцарь на тонконогом кауром жеребце. Доспехи этого рыцаря во многих местах сияли позолотой; плащ, скрепленный на груди громадной золотой застежкой, был такой длины, что покрывал круп жеребца и волокся следом по грязи; красующийся на шлеме пышный плюмаж из многоцветных перьев можно было, наверное, углядеть за сотню-другую шагов хоть в сумерках, хоть в тумане… Имя этого рыцаря было — сэр Ипаким.
— Время возвращаться в Укрывище, брат Оттар, — сказал Атка. — Змеи ведут дневной образ жизни. Ночью у тебя гораздо меньше шансов поймать гадюку.