Глаза королевского советника были закрыты. Длинные пряди седых и редких его волос лежали на покатых пухлых плечах, борода покоилась на мягком толстом животе. Складки белоснежной мантии уютно свернулись у ног, как котята.
Несколько извергнутых Тварью языков звонко клацнули костяными клинками о летящий щит, отбросив его, закувыркавшийся, далеко в сторону. Но в тот же момент багровый клинок врезался в лапу Безглазого, почти перерубив ее.
— Однако припасов ты взял дней на десять, — заметил Герб.
Воспоминание о брошенном сгоряча вызове на поединок чести язвило сейчас Оттара пуще всего. Ему отказали: спокойно и — как теперь казалось юноше — даже пренебрежительно. Мол, слабак он еще тягаться с нашими рыцарями…
Константин Великий… Его королевское величество, повелитель Гаэлона…
— Это единственный шанс на победу, рыцарь, — холодно проговорил Аллиарий, Призывающий Серебряных Волков.