И, не говоря ни слова, двинулся дальше, обругав про себя подпоручики Дуба ослом.
— Ческий зольдат, кароший зольдат, калека зольдат, храбрый зольдат. Я очень любиль ческий австриец. — При этом она гладила Швейка по его небритому лицу. — Я читаль всё в газете, я вам принесля кушать: «ам-ам»; курить, сосать… Ческий зольдат, бравый зольдат!.. Johann, kommen Sie her! 15
Было видно, что она делает это с любовью к постели. Этот предмет заставлял чувственно трепетать её ноздри.
— Представьте себе, меня несли, несли до самой постели. В тот момент я испытал неземное блаженство.
Швейк пришёл как раз в самый разгар спора повара Юрайды с Балоуном.
— А, всё равно, — решил генерал Финк. — Мы можем предоставить ему духовное напутствие ещё перед вынесением приговора, до получения сведений из бригады. Всё равно ему висеть.