Несколько больший интерес, чем другие, проявил к Швейку майор, говоривший по-чешски.
— Не срами ты меня, — вразумлял его Швейк, — перестань, а то каждый скажет, что ты нализался.
Обер-фельдкурат в припадке демократизма, вызванного похмельем, вынул сигарету и протянул её Швейку.
Батальонный ординарец получил приказание позвать фельдфебеля Насакло из двенадцатой роты, известного изверга, и немедленно раздобыть для Швейка винтовку.
Фельдкурат Мартинец с ужасом замечал, что чем чаще он ходит в гости к генералу Финку, тем ниже падает нравственно.
А маршал Радецкий {47} задумчиво смотрел со своего постамента вслед ковылявшему на старых костылях бравому солдату Швейку с рекрутским букетиком на пиджаке.