— Приступайте, — нетерпеливо сказал Равик. — Возьмите за запястья. Или лучше за предплечья. Визенхоф мгновенно вспотел.
Они расставили фигурки. Морозов уселся в кресло. Равик расположился на диване.
— Необходимо расширить объем операции — сделать гистероэктомию, — сказал Равик. — Остальное не имеет смысла. Весь ужас в том, что она ничего не знает. Пульс? — спросил он.
— Сразу же ложитесь спать, — сказал он. — Утро вечера мудренее. Звучит глупо и затасканно, но это так. Единственное, что вам теперь нужно, это сон и немного времени. Надо продержаться какой-то срок. Понимаете?
Равик промолчал. Что он мог ей сказать? Возможно, это была правда. Да и кому, собственно, не хочется начать жить по-новому?
Он охотно запустил бы сейчас в нее флаконом духов.