— Ах, абсент. Говорят, от него французы становятся импотентами, вы слыхали? — Хааке усмехнулся. — Извините! Я не имел в виду лично вас.
— Хорошо, — ответил Равик. — Вам следует уплатить двести девяносто два франка, — сказал он женщине.
— Нет. Ждал тебя. Можем поесть у меня в номере.
— Дождитесь Розенфельда, уж он как-нибудь раздобудет денег для вас.
Было около трех часов ночи. Они стояли перед отелем «Милан».
— Очень просто, именно потому, что оно прошлое, друг. А вы, как видно, не только артист, вы еще и баловень судьбы… Кальвадос тот же? — спросил он Жоан.