Скульптурная группа из дроу, Лешего и капитана НКВД, расположившаяся на заросшей осокой полянке в окружении кучи вещей, которыми рано или поздно обрастает любая вооруженная группа независимо от расы и вероисповедания, выглядела диковато.
— L’elamshin d’lil Ilythiiri zhah ulu har’luth ja.
— Ганс, ну что там такого странного может быть? Ранения огнестрельные? Осколочные? Или химические ожоги? — Быстро передвигаясь к устроенному в деревенской избе импровизированному перевязочному пункту, интересовался врач.
— Доброе дело, доброе. Откуда, командир, ты столько про рельсы-то знаешь? Али все же в Испании воевал?
Покрасневшие уши и немного смущенное выражение лица рядового дополнилось чуть опустившимся стволом, но в целом Юра, уже не сомневающийся в том, кого именно встретил, все равно держался настороженно. С появлением в жизни окруженцев нового командира всякой чертовщины Юра насмотрелся достаточно, но чертовщина эта напрямую его не касалась или происходила на достаточном расстоянии. Но вот так, в упор, разговаривать со сказочным персонажем рядовому приходилось впервые. Юра по жизни не рвался в первые ряды, почти всегда находился старший, на мнение которого можно положиться. Поэтому разумная осторожность так и сквозила в каждом его дальнейшем слове.
Про себя я отметил, что оставить связанными ноги было здравой идеей, а вот поливание открытых ран подсоленной водой — плохой. Дело в том, что при длительных кроссах по пересеченной местности организм теряет с потом не только влагу, он еще и очень много соли. А при нарушении солевого баланса организм очень быстро приходит в негодность и выдыхается, поэтому в «Медузе», установленной у меня в разгрузке, находилось почти два литра соленой воды.