— Такх! Сергхей, сейчасс мы идьем кх воде, потом едим, а после этогхо я усстрою тебье лекхцию по сстроению веселенной и роли васс, хумансов, в мироссдании.
— Успокоились. Вот Андрею рассказывал, как листья правильно сушить и обрабатывать.
Радостный лучик веселого летнего солнца, впервые в жизни отразившийся от двойного ряда белоснежных зубов, скользнувший по еще влажной, мягкой чешуе и провалившийся в клубящуюся тьму вертикального зрачка…
Судороги бьют беззащитное, скорчившееся тело, выдавливают из хрипящего горла странные для окружающих людей фразы: «Jiv’elgg lueth jiv’undus phuul jivvin!», «A’dos quarth!».
Отступив от пленника на пару шагов, споткнулся о неприметно лежавшее в траве СВТ с оптическим прицелом. Причем с довольно неплохим прицелом ПЕ, который был явно новым, не с хранения, вкупе с винтовкой и документами. А чуть дальше на небольшом кустике сохла мокрая солдатская гимнастерка. Это еще раз подтверждало историческую идентификацию красноармейца. Оттянув затвор и сунув свой любопытный нос внутрь, я обнаружил сильный запах сгоревшего пороха и отсутствие боеприпасов. Судя по всему, парень недавно очень хорошо пострелял.
Валерий Сергеевич начал хвалиться своими свершениями — выходило довольно неплохо. В общем, судя по рассказам перебивающих друг друга солдат, пошумели они знатно — разобрали и утащили в лес вдоль железнодорожного полотна около пятнадцати рельс, взорвали две стрелки и, как самое приятное, оставленное напоследок, поведали, что умудрились расстрелять разъезд немцев на мотодрезине, прибарахлившись при этом еще одним пулеметом.