— Тогда, хуманс, вопрос о главенстве оставим до первой проведенной операции. И по ее итогам решим — кто из нас прав!
Кожаный ремешок, посыпанный мелким, искристо белым песком, стремительно скользил по кости, отгоняя мысли, желания, воспоминания. Монотонная, успокаивающая работа, тихий скрип разрезаемой кости, треск затухающих углей, уже подернутых серым саваном пепла.
— Да что из этих хумансов полезного заохотить-то можно? Мясо? Ну, вроде, все. Кожа никакая — непрочная, тонкая, тянется сильно.
— Ссачемм шшуметь? Ссмерть всегхда долшна приходить тихо. А от ваших шелезяк столько шума и лязга — обойдусь своими средствами…
Дипломатия — это вопрос выживания в будущем столетии.
Черт с ними, с комарами с этими. Тут другая история на подходе — в Гражданскую на такое уже насмотрелся. Как очнутся оба наших героя, так пойдут власть делить. И тут уж как бы шило на мыло не поменять. Наш-то хоть и непонятный, но головой сам рискует и за все время, что под ним ходим, никого даже не поцарапало. А капитан-то своих всех положил, пусть случайно, но все равно боязно с таким командиром на фрица идти. А ведь придется, наверное. У него ж бумага из самой Ставки, да и чинов немалых. Вроде мы в отряде Ссешеса находимся, а вот что капитан прикажет — вообще неясно. Ладно — очнутся, пусть сами разбираются, мое дело малое — помалкивай себе, и пусть все само устаканится».