Этот вопль ни с чем нельзя было спутать. И был он куда страшнее и тоскливее любого звука, который издавала нечисть.
— Конечно, — согласился Даезаэль. — А что, были какие-то сомнения?
— О весне. О том, что пригревает солнышко, снег тает. И всюду становятся видны кучи мусора, которые накидали всякие гады, которым нужно повыдирать руки и выколоть глаза, чтобы они больше никогда не видели того, как прелестно устилает землю нежная молодая трава…
— Я все сказал, сударыня, — холодно сообщил он гномихе.
— Тебе повезло, что она сейчас рядом с Яриком и этого не слышит, — рассмеялся тролль.
Все еще бордовый от смущения, гном принялся одеваться.