Я, задумавшись, отрицательно качнула головой. Какие-то непонятные дела творились в городе, а вот какие? Может быть, это у меня просто разыгралось воображение и ничего нет странного в том, что в городе нет собак и лошадей, что не шумит детвора и не злословят на углах кумушки. Может быть, бургомистр — педант и параноик и заставил весь город жить по своим правилам?
Небрежным жестом отбросив на спину длинные волосы — в воздухе повеяло легким цветочным ароматом, — эльф молча прикоснулся длинными пальцами с прекрасным маникюром к кинжалу. Тролль пошарил у левого бедра, забыв, вероятно, что мечи, секиры, луки и алебарды были предусмотрительно отобраны парочкой мрачных стражников на входе, а все оружие поменьше было оставлено только под честное слово, что применяться по назначению не будет. Громиле, за неимением оружия, пришлось сжать кулаки и приступить к моральной атаке.
— Томигост! — поприветствовал его владельца капитан.
— Подождите, — вмешался Персиваль. — Вы что, хотите сказать, что мы будем жить в этом фургоне все вместе?
— Когда Персиваль напился в замке Сыча, Даезаэль где-то в своих сумках нашел средство от похмелья. Я не верю, что у него больше ничего нет, — объяснила я, снова хватаясь за Волка.
— Ага, — обрадовался тролль, — а то с вами, бабами, за покупками ходить — лучше в пыточную попасть. Слыш, Тиса, давай махнемся? Я с котей спать буду.