— Но если вдруг тебе интересно — я расскажу. — Голос вдруг как-то потеплел. — Не в первый раз случится то, что может случиться.
Последние слова он сказал мне уже в спину: я подхватился и помчался к вольерам…
— Беседа двух воинов подобна солнечному лучу зимой. Он светит и радует, но не горячит и не утомляет.
Сашка не слишком хорошо знал латынь. С пятого на десятое он понял, что его спрашивают о том же, что и митрополит.
Вокруг «плаца», окружая его с трех сторон, стояли дома — обыкновенные трехэтажные строения, в которых не было ничего церковного или мистического. Самые обычные, сложенные из серого силикатного кирпича, с грязными подтеками на стенах. Разве что окна были не совсем обычные: было их много больше, чем положено обычному дому — узких, похожих на бойницы средневековых замков, забранных изнутри серебристыми решетчатыми ставнями. Сашка попытался угадать, в который же из этих домов ведет его легко шагающий старик в потертой рясе. Но как он ни старался, все равно угадать бы не смог: монах свернул на узенькую, вымощенную шлифованными камнями дорожку между зданиями. Она вела к неприметному домику, сложенному из бетонных блоков. Его можно было бы принять за трансформаторную будку или (при небольшой фантазии) — за дзот, блокгауз или что-нибудь еще такое же военное, если бы не крест, примостившийся на серой шиферной крыше. Неужели церковь?..
Он ловко, точно обезьяна, перескочил с ветки на ветку и теперь завис так, что его глаза оказались прямо напротив глаз Александра.