— Почему бы нет? В конце концов я не прикован к ней… Впрочем, это будет зависеть также от того, что мы решим со Снаутом. Как ты думаешь, ты долго сможешь быть одна?
— Оставь это, слышишь? Оставь, ты! — донёсся до меня громкий голос Снаута.
Она колебалась. Уголки губ опустились вниз, лицо напряглось.
Ответ Бертона. Потому что это был очень маленький ребёнок.
— Правда? Ты смотришь, как будто… как будто…
Молчание, которое мы по-прежнему хранили, становилось по меньшей мере странным. Я вслушивался, сосредоточив внимание на тишине, наполнявшей коридор, где осталась Хари, но оттуда не доносилось ни звука.