Бертон. Простите. Что значит „ничего или почти ничего“? Что это „почти ничего“? Насколько оно велико?
Я взял её запястье, пульса не было, откинул полы халата и приложил ухо к пугающе холодному телу. Сквозь шум, словно от пожара, услышал частые удары, бешеные тона, слишком быстрые, чтобы их можно было сосчитать. Я стоял, низко наклонившись, с закрытыми глазами, когда что-то коснулось моей головы. Её пальцы перебирали мои волосы. Я посмотрел ей в глаза.
— Если ты не хочешь говорить о Земле, то о чём? — спросил я, когда она погасила свет.
— Слушай, — сказала она, — есть что-то ещё. Я… на неё… очень похожа?
«Проснулся для следующего сна», — пришла мне в голову мысль.
Я придвинул кресло к полкам, взял хорошо известный мне второй том старой монографии Хьюга и Эгла «История Соляриса» и начал её перелистывать, подперев толстый жёсткий переплёт коленом.