Вот только изменённые ей не поддались. Огонь стекал с их шкур и перьев, льдинки осыпались или застревали в теле.
– Всё нормально. Ты не должна пользоваться магией. Мы должны сохранить ребёнка, потому что мы обязаны назвать её Сеннера.
Честное слово, если бы не понимал, что это без шансов, я бы в неё влюбился.
– Лимон у нас есть, я помню, – так же весело ответил я. – Зато я догадался взять бутылку белого шипучего вина!
– Я недолго, – сказал я, целуя Миру в лоб.
До самой двери в вестибюль я сверлил взглядом спину Эмира; удивительно, что он не почувствовал мой взгляд. Когда регулятор вышел, я невольно задержал взгляд на ростовом портрете над дверью (да-да, у нас тут потолки повыше бальной залы натурфилософа). На портрете, понятное дело, был изображён четвёртый маг, Акс Танри, в честь которого и был назван клуб.