— Недоварились, конечно… — Егор извлек из рюкзака пластиковый пузырек, отщелкнул крышку.
— Надо было и дальше в холодильниках идти, ты это хочешь сказать?
— За руки возьмитесь! — велел я. — Не отпускайтесь!
Еще сумрак, снова китайский, с вывернутыми конечностями, зубы вывалены наружу, и лежит мордой в камни, и я снова не подумал, дурак, полный, закругленный дурачина…
Внутри этого странного состояния я засыпал, пробуждался вновь, снова засыпал, перед глазами плясали вентиляторы и покачивались лампы, и в этом я находил определенный смысл.
Шахтер с гайками в зубах кивнул в сторону тоннеля. Туда, значит. Хорошо… Алиса пробубнила что-то гадкое, Егор вздохнул, затем мы долго спускались вниз. Шагали по аккуратно отсыпанной дорожке, по пологому склону, держась за удобные поручни. Шахтеры пыхтели позади. Молча, никто не сказал ни слова. А навстречу нам по рельсам катились груженые тележки, впряженные в узкие плечи, подземники тащили наверх добро.