Увы, нет! Руны – лишь форма, в которую маг заливает истинную субстанцию волшебства – время своей жизни. А этого в нашем мире не умеют. Мы лишь ловим отголоски чужих миров и грезим о волшебстве.
– Не стоит, – сказал я. – Право, сегодня слишком хороший день, чтобы умирать.
Война, несомненно. Когда исчезает лидер такого масштаба, у всех вспоминаются старые обиды.
– С ними всё будет хорошо, – твёрдо сказал Огард. – Я гарантирую. Они под моей защитой, что бы ни случилось с вами.
Дороги было больше чем на полчаса, но мы не стали брать экипаж. Мы не спешили. Мы наслаждались движением.
Четыре года моей жизни вошли в Манназ, и руна запылала в воздухе великанским подсвечником – трёхметровой высоты столб белого огня, разделивший меня и врагов. Альгиз с шипением, будто горящая змея, обвил его красно-чёрным пламенем. Турс выстрелил четырьмя дымчатыми щупальцами в магов. Зелёным огнём замерцала руна Вуньо. Наудиз и Гебо распахнулись серыми крыльями.