Взяв Алексея под руку, он повел его вперед и остановился возле одной из картин.
— Вас понял, восьмая, командный — двадцать.
Сброшенные с орбитальных крепостей двести пятьдесят тонн термобарических боеприпасов равномерно засеяли весь квадрат расположения войск и по команде негромко хлопнули, выпуская облака внешне безобидного тумана. А потом взвившиеся в воздух шарики детонаторов одновременно превратили тридцать шесть кубических километров воздуха в море огня, в котором сгорели и превратились в пепел молодые мужчины и женщины, поверившие обещаниям чужаков о легкой победе.
Но и в ответ тянулись огненные трассы выстрелов и дымные следы ракет. То одна, то другая огневая точка гвардейцев замолкала, выбитая точным огнем. Сам Алексей, после того как снаряд повредил дистанционный привод, наплевав на все уставы, встал у рычагов управления пушки, установленной на командирской машине. Несмотря на капонир, вырытый для бэтры, и он, и пушка торчали наверху, как гвоздь, который уже через минуту после начала боя пытались забить все кому не лень.
Когда она ушла, девушки молча переглянулись.