Сверху, прямо на голову, сорвалась, выстрелил вдогонку, не попал. Не хочется, чтобы тебя загрызли поганые ящерицы. Спички. Вторая коробка. Каждая спичка горит почти пять минут, я раскидал вокруг себя десять штук. Нужна идея. Никаких мыслей, как разобраться с ящерицами. Пять минут, есть время, чтобы подумать, даже погань боится огня.
Вроде тихо. Следов никаких. Егор исчез. Потолок. Вентиляция. Трубы. Погань обожает такие местечки, где темно, и тихо, и тепло. Осмотрел. Вроде все в порядке, наверх его не втянули, да и трубы они заделали…
Вряд ли с Егором случилось чудо, он еще слишком молод и недостоин. Хотя кто достоин, а кто нет, неизвестно, весы Его неисповедимы…
Отбросил нож, попробовал прихватить погань за горло. Шея у гадины оказалась толстая, нерукоприкладная, попытался ее сдавить и едва не лишился пальцев. Пнул ту, что вцепилась в ногу, погань отлетела, издала клокочущий звук, прыгнула, и снова в ногу, на этот раз попала, зацепила под коленом, где голень была прикрыта кевларовой пластиной. Я лягнул сильнее, в морде этой дряни что-то хрустнуло, в меня брызнуло теплым, хорошо бы она откусила язык.
– Наверное. Хотя я вообще редко убиваю, в самых крайних случаях.
– Не уполз туман-то, – сказал он. – Тут, сидит. Или лежит. Прямо под нами.