Уставился на меня черными глазами. Дурак, по-нашему не понимает. Трясется. Боится меня, видимо, хотя я вполне человечен, и внутри и снаружи.
Сразу меня не выкинули, заинтересовались. Или отложили просто. До завтрашнего дня, я слышал, раньше любили вопросы жизни-смерти решать по утрам. Или исследовать решили. Любопытство, оно ведь и у китайцев любопытство.
Я читал. В истории рассказывалось про мир, в который вторглись чудовища. У людей сохранилась вся техника и вся их мощь, но монстры могли появляться в любом месте в любое мгновенье, и это сделало бесполезным все существующее оружие, кроме холодного. И люди не могли ни жить, ни что-то делать, потому что в любую секунду могло произойти нападение, все разрушилось, и ничего сделать с этим не получалось. Заканчивалось в том рассказе все плохо. Чудовищ становится все больше и больше, а людей наоборот, и в самом конце несколько уцелевших человек сидят на старом мосту и стараются не уснуть, потому что монстры любят нападать во сне.
Консервный ряд тянулся и тянулся, я повернул направо. Прошел мимо масла в жестяных банках с черными ягодами, мимо других банок, на некоторых были нарисованы черные грибы, на других пальмы, из пальм, что ли, масло выжимали? Прихватил бутылку с черными ягодами – оно сохранялось лучше и пахло приятнее.
А я почему-то в первый раз представил эту самую кнопку. Большую, выпуклую, красную, это обязательно. Все должно начаться с красной кнопки.
Собрали с полок книги, стали варить лапшу. На чай не осталось сил, я свалился на пол. Надо задвинуть дверь… Ладно, потом.